В руках у неё была довольно большая, около трёх локтей в длину змея, с размозженной камнем головой.

— «Молодец» — сказал Рони. Хоть это на семерых и на один зуб, тут даже одному было бы мало.

— И все-таки, надо перекусить хоть как-то, силы нам ещё нужны.

— Силы есть. Послушай меня, вот что сделай, раздели эту змею на четыре части, и вы, женщины, все съешьте её, а мы, гном, потерпим.

Грума проглотил слюну, глядя голодными глазами на змею. Линма хотела было возразить гному, но в беседу тут же вмешалась Винилин.

— Вот и славно, Рони, так и поступим.

Она выхватила из рук у Линмы змею и тут же принялась её разделывать.

«Мне уже приходилось есть змей» — сказала она. Правда, не сырыми, но для вкуса могу дать всем соли.

Она отделила мясо змеи и разрезала его на четыре части, после чего достала крепко завязанный мешочек с солью и, посолив каждый кусок, раздала их женщинам. Алорон тут же вцепилась в него зубами и почти сразу его проглотила, Винилин тоже принялась сразу есть.

Линма держала кусок в руках, смотря на голодных гномов, видно ей было их очень жалко, и она хотела поделиться с ними пусть даже таким маленьким кусочком мяса. Но Рони посмотрел на неё с улыбкой.

— Ешь, Линма, и спасибо тебе, но нам ты этим не поможешь.

— «Я найду ещё змею» — сказала твёрдо Линма и принялась есть свой кусок.

Антелин тоже последовала её примеру, хотя, она вроде была голодной, да, очень голодной, но в тоже время как будто и нет. Её тело требовало еды, но этот природный позыв к пище теперь стал как бы посторонним, делом скорее привычки, чем действительной необходимости. Немного передохнув, они продолжили путь.

Ещё один трудный день оканчивался закатом, но вокруг всё было также пустынно и безжизненно.

Они устроились на ночлег в очередной гряде камней. Антелин было жалко смотреть на своих спутников. Грязные, усталые, голодные они теперь больше походили на рабочих каменоломен изнуренных тяжёлым трудом. Даже гномы заметно сдали и Винилин с её крепким для женщины характером уже едва держалась. Алорон же прибывала в состояние полного отчаяния и отчуждённости. Она уже даже и не плакала не, ни на что не жаловалась, а просто плелась, куда глаза глядят, то и дело спотыкаясь. Антелин старалась быть рядом с ней и как-то её подбадривать.

Она не переставая кляла себя, за то что взяла её в это путешествие. Зачем, зачем подвергать молодую девушку таким тягота?! Надо было идти самой с гномами, разбить первичный лагерь, а потом уж брать её. А тут такое вышло, просто ужас.

Когда Алорон было особенно тяжело идти, Антелин придерживала её за руку, а её сердце обливалось кровью от жалости. Алорон поворачивала к ней своё обветренное лицо и смотрела на неё измученным тусклым взглядом. И только Рони, который то и дело доставал из кармана небольшой кусочек светящегося кристалла, замечал, что его свет тускнел, а лицо Антелин светилось сильнее, чем обычно, так что это было заметно и при дневном свете. Он наблюдал за Алорон и о чудо, у неё откуда-то брались силы. Шаг её становился более уверенным, на её измученное лицо возвращались краски жизни, а тёмная пелена отчаяния на время отступала.

Теперь же был ночлег, и никто не хотел уже ничего говорить, все улеглись спать на камнях, кто как устроился, оставив Антелин на ночной страже.

Кругом была кромешная тьма, луны не было, только пёстрый ковёр звёзд. Она сидела, облокотившись спиной на камень и прислушиваясь к своим новым ощущениям. Удивительно, но она чувствует всех своих спутников и может найти их в этой кромешной темноте, не видя их. Она чувствует их усталость, непосильную усталость, навалившуюся на них непомерным грузом. Их силы почти на исходе, ещё немного и все они надломятся. Отчаяние, тёмное отчаяние опустилось на их сердца.

А она, что он? Уснуть бы, но спать не хочется, ни капельки не хочется, хоть и чувствуется, что тело устало. Хотя, иногда хочется прекратить думать и погрузиться хоть в небольшое забытье, хоть ненадолго, но нет. Время ночью тянется очень медленно в полной темноте и одиночестве, как сразу стало много времени, когда не спишь и насколько длинным стал день, очень длинным.

Антелин казалось, что это был один очень длинный день, теперь только сегодня, а завтра, наверное, уже никогда и не наступит. Холодно, камень холодит и по пустоши гуляет холодный ветер. Звёзды, какие ясные и красивые звёзды, как их много. Их определённо больше чем было, я раньше много смотрела на небо, но не видела столько звёзд, оно просто усыпано ими, как красиво… Её спутники спят, силы медленно возвращаются к ним. Они забываются сном, и отчаяние отступает, но ненадолго, завтра оно вернётся с новой силой.

И тут Антелин почувствовала что-то другое. Кто-то или что-то появилось поблизости, точно, она чувствует это очень отчётливо, безошибочно чувствует, где находится это создание. Оно приближается к ним медленно, но верно, подходит к гряде. Нет, это не орк точно не орк, это зверь, какой-то зверь очень большой и сильный.

Глупость какая, откуда я могу знать что там, что-то есть да ещё и зверь, что за глупые мысли и чувства. Но нет, её чувства настойчиво ей подсказывали, что всё это так. А вдруг это ей не мерещится, вдруг там и правда кто-то есть, какой-то хищник, вроде тех про которых она рассказывала, и теперь её спутникам угрожает опасность? Они спят в полной темноте, обессилившие и совершенно беззащитные.

Я должна защитить их, я же сижу на страже. Антелин встала со своего места в полный рост. Приближающееся к ним создание остановилось и напряжённо замерло на месте.

«Нет, мне всё это чудится, неужели я сошла с ума» — подумала Антелин. Нет, надо проверить, надо проверить. Она аккуратно вынула завернутый в кусок кожи светящейся кристалл, резко вытащила его и кинула в то самое место, где должно было быть существо.

«Ну, там ничего нет» — подумала она с надеждой.

Светящийся кристалл взвился верх и упал на то самое место, подпрыгнув от удара на камнях. И тут кристалл осветил огромное чёрное чудовище, покрытое шерстью. Чудовище издало сильный рык, отшатнувшись в сторону от кристалла. Из его огромной пасти торчали бледно-жёлтые клыки, и глаза блестели в свете кристалла зловещим зеленоватым светом.

— «Вставайте!» — закричала Антелин в полный голос,